После отъезда Эллы Виктор Сидорович погрузился в одиночество, которого он не выносил, поскольку любил тщательный уход за своей персоной. Полина, после того как потеряла на даче сознание, вместе с сознанием потеряла к нему интерес.
Виктор Сидорович заскучал и, не выдержав одиночества, позвонил Элле. Она – женщина удивительная, прощать Виктора Сидоровича всегда была готова. Приехала она быстро, да еще завела его рассказом о том, что в поезде ехала с мужчиной удивительной красоты. Он ей ответил, что в поезде все красивые. Она вздохнула и согласилась с выводом своего почти единственного мужчины.
В знак примирения они решили посетить дачу. Листья желтые кружились, призывая подготовить загородные дома к зиме. Не было больше музея, но дача была! Их дача! Виктор Сидорович заметил, что дачей пользуются без их согласия. Элла обошла владения, нашла полный беспорядок на кухне, и весьма свежий беспорядок. Им стало немного жутко.
Какой-то Конек-горбунок пользовался их дачей! Надо было его выследить. Они спрятали автомобиль за домом, взяли из него свои вещи и пошли в холл последнего этажа. Им повезло, через час ворота разошлись по рельсам в разные стороны, во двор въехала великолепная иномарка, из нее вышли яркая, красивая женщина и необыкновенный по своей красоте мужчина. Женщина посмотрела на главное здание дачного ансамбля, махнула головой, села в иномарку и выехала за ворота. Мужчина махнул ей рукой и пошел на кухню. Ворота закрылись.
Хозяева вышли к гостю.
– Здравствуйте, вы, вероятно, хозяева этой дачи? – спросил мужчина красивым голосом с небольшой хрипотцой.
– А Вы кто? – уточнил Виктор Сидорович.
– Живу здесь, пока никому не мешал.
– Для бомжа Вы слишком красивы и хорошо одеты.
– Одели меня для работы.
– Так Вы еще и работаете? Тогда платите нам за аренду дачи!
– Договорились. Сколько? Если можно, заплачу не сейчас, а через пару недель.
– Тогда с процентами.
– Согласен.
Виктор Сидорович назвал цену за проживание на даче. Платон согласился.
Элла узнала своего попутчика из поезда, но промолчала.
Супруги уехали.
Новый комплект мебели получился великолепным. В нем была мощь, красота, витиеватость, томное свечение мистики сквозь великолепную резьбу. Само дерево давило своим качеством, красотой отделки и чем-то далеким, из прошлых веков. Цена у мебельного монстра с мистическим уклоном была соответствующая, но покупателя это не напрягало. Известный хоккеист купил совместное творчество многих людей. Все были довольны, что очередная работа подошла к логическому и финансовому концу.
Анфиса дала определение мистической антикварной мебели знаменитому хоккеисту: «Мебель, способная вызывать вдохновение, полеты фантазии у тех, кто живет среди нее, возвышающая душу человека до невиданных высот, стимулирующая его к любви…»
Заслушаться можно. Трудно было после продажи очередного шедевра, Анфиса оставалось перед бездной, в которой ничего не было. Ей нужна была изюминка для создания очередного шедевра.
И надо же было такому случиться, что известный хоккеист купил квартиру у Сидора и именно в нее привез новехонький антиквариат восемнадцатого века!
Хоккеист закончил свою спортивную карьеру, разъехался с семьей и решил уединиться один в антиквариате. Антикварную мебель привезли в соседний подъезд. Анфиса, как идейный создатель мебельного шедевра, глаз не могла оторвать от шкафов.
Хоккеист заметил красоту женщины и повышенное ее внимание к его мебели, спросил:
– Хороша мебель?
– Лучше не бывает.
– О, это мне один человек посоветовал ее у Вас купить.
Анфиса посмотрела на него с таким удивлением, что его впору было прикрыть ресницами.
Конец ознакомительного фрагмента.